Мы воюем, потому что не хотим, чтобы Францию поработили. Мы готовы отдать все свои силы, чтобы спасти ее. Мы продолжим принимать все необходимые меры, дисциплинарные, экономические и прочие, чтобы вся страна принимала участие в этом общем деле. Мы не позволим кому-то обогащаться, пока другие отдают свою кровь. Мы действуем спокойно и решительно. Нас не преследует страх долгой войны, как он преследует наших врагов. Мы думаем только об одном: о безоговорочной победе. Мы победим, если сможем построить мир на крепком основании и только тогда, когда сможем наконец гарантированно обеспечить Франции то, в чем Гитлер отказывал ей в течение трех лет.

Варшава горит. Варшава, постоянно бомбардируемая с воздуха и с земли, превращается в груду развалин. У нас нет света, у нас нет воды, у нас нет еды. Шестьдесят тысяч погибших, сто тысяч раненых - это результат бешеной ярости захватчиков. Сегодня немцы выстрелили на Варшаву десять вагонов боеприпасов. Можете, черти, выстрелить в десять раз больше, а Варшаву и так не получите, потому что ничто не может сломить дух нашего сопротивления. В последний раз я обращаюсь к нашим союзникам. Я больше не прошу помощи. Не время уже просить. Я требую мести. За сожженные костелы, за разрушенные памятники, за слезы и кровь невинно убитых, за муки, разрываемых бомбами, сжигаемых огнем фосфорных снарядов, задыхающихся в разрушенных укрытиях и подвалах. И вы, преступники, варвары, которые вторглись в нашу страну, неся с собой огонь и смерть - знайте, что есть справедливость, что есть суд, перед которым мы все предстанем, чтобы отчитаться и понести ответственность за свои деяния. Пусть все радиостанции, особенно французские, которые нас слышат, повторят всему миру: Варшава защищается,
Варшава сражается. Еще Польша не погибла!Отсылка к первой фразе гимна Польше - Jeszcze Polska nie zginęła»

У нас нет ничего, необходимого для жизни: хлеба, воды, газа, электричества; и, разумеется, "роскошества" вроде мяса, масла и молока невозможно купить ни по какой цене. Наши дни наполнены только одним стремлением - выжить.

Сегодня утром похоронили генерала фон Фрича. Шел дождь, было холодно и темно — один из самых пасмурных дней в Берлине, что я помню. Гитлер так и не появился, как и Риббентроп и Гиммлер, хотя все они сегодня вернулись с фронта. Официальные траурные объявления в газетах опустили обычную фразу «умер за фюрера», заменив ее на «умер за отечество». Читать дальше

Война на море началась довольно активно. Наши корабли плавали по всему миру в своей обычной манере, когда на них начали нападать затаившиеся подводные лодки, заранее занявшие свои позиции. Во-первых, мы запустили конвойную систему. Для судов, покидающих порт, организовать ее было совсем несложно, но на то, чтобы наладить систему конвоирования для кораблей, направляющихся к дому, ушло две недели. 
Еще одним ответом на атаку немецких подводных лодок стало вооружение всех наших торговых судов и лайнеров оборонительными устройствами против подводных и воздушных атак. В последние две недели вооруженные корабли постоянно огромными партиями покидали гавани – одни под конвоем, другие самостоятельно.
Третий ответ — разумеется,  атаки на немецкие подводные лодки. Они наносятся со всем усердием и интенсивностью. Мне странно снова спустя четверть века сидеть в Адмиралтействе и двигаться по тому же курсу, воюя с тем же врагом и в те же месяцы года. Едва ли кто-то мог ожидать нечто подобное.

Сегодня я выходной. Вечером по радио передавали сообщение о переговорах с Эстонским министром. Его объяснения о подводных лодках признаны неудовлетворительными и объясняется почему. Выводов нет. Интересно, какие оне последуют.
Ночью позвонил Мержанову. Он дежурит.
— Что нового?
— Самолетом из Минска привезли материал от наших ребят с фронта. Много, но мелко. Леопольд утром вылетел из Киева на фронт, больше сведений о нем нет.
— Ровинский меня не искал?
— Нет.
Значит, с Кагановичем он еще не говорил.

Я видел, какой тихой храбростью и каким впечатляющим усердием движимы наши солдаты. Среди них я чувствовал себя отцом и товарищем. Я наблюдал за ними с нежностью и гордостью. Они знают, почему пришли на войну. Они воюют, потому что войну навязала нам Германия, потому что целых три года ее непомерные амбиции ни дня не давали Европе спокойно жить. Они хотят покончить с систематическими угрозами и бесконечной тревогой. Нам пришлось прибегнуть к мобилизации трижды за год, мы отрывали крестьян от земли, парализуя экономическую жизнь и разрушая домашние хозяйства. Они воюют, потому что не хотят, чтобы Францию сломил режим террора и моральной деградации, который доминирование Гитлера уже насаждает стольким обманутым и истязаемым народам. В Германии этот режим террора существует уже много лет. Он уже коснулся Австрии и Чехословакии. Сегодня он добрался до Польши.

Говорят, Риббентроп привозил в Москву патефон и пластинки с беседой Чемберлена и Даладье с Гитлером. Они уговаривали Гитлера объединиться для похода на Москву. Сведения эти напечатаны во Франции.

Утром я пошел в шведское представительство на Тиргартенштрассе. За завтраком у министра Ричарда я встретил Лагерберга. Он только что прибыл на поезде из Бухареста и немедленно отправляется в Стокгольм. Он бледен и находится в смятении, но выглядит здоровым. У него за плечами тяжелый период, полный беспокойства и напряжения, как и у меня. Бомбардировка маленького города такого как Кременец была ужасной. Он пересек румынскую границу с большей частью польского правительства. Он убежден, что главнокомандующий Рыдз-Смиглы сбежал через румынскую границу. Более вероятно, что у маршала не было выхода, ему угрожало быть плененным вторгавшимися российскими частями.

Для установления демаркационной линии с германским командованием в Москву прилетел Риббентроп, на тех же двух машинах. Если раньше, во время первого прилёта, машины не были вооружены, то сейчас на борту стояли пушки и пулемёты. Перед прилётом свет на аэродроме погас, опустились самолёты, подъехали машины и покатили к Кремлю. Ночью же машины прибыли из Кремля, немцы сели в самолёты и поднялись на Варшаву. Прожекторы заработали снова, и рабочие аэродрома принялись за свою работу. 

Что-то усиленно заездили иностранные министры. 24-го приехал министр Эстонии, вчера — Турции, а сегодня объявили по радио, что «по приглашению советского правительства» завтра приезжает Риббентроп.Ребята рассказывают, что немцы, уходя из отошедших к нам городов, дочиста их вычищали. Увозят весь хлеб, все сырье.