3 сентября Прямое включение

18:30

Снова иду слушать ночное радио к Мерлинскому. После разных мелких, но долго передаваемых сообщений, вроде нового полета Мазурука, присылки из Лондона кресла Карла Маркса и новинок на сельскохозяйственной выставке, наконец, ошеломляющая новость: Англия объявила войну Германии. А еще утром я верил, что всё замнут и поступят с Польшей по-мюнхенски.
В здании Генштаба в моем переулке и ночью половина окон освещена.

18:15

Только вечером страшная правда дошла до всех. Это случилось, когда английское радио передавало отчеты о заседании в Палате общин. Жуткое представление, даже если это был только первый акт и в самом мягком своем проявлении. Войны хочет немецкое правительство, а не немецкий народ. Французское и английское правительства не хотят войны, французский и английский народы хотят остановить Гитлера.

17:50

Надо сказать, что Польша обладает прекрасной культурой воли к Независимости. Восстания и революции в долгой тьме неволи XIX века хотя и были сломлены, не прошли бесследно. Они дали Польше прекрасное умение чувствовать рабство и воспитали культуру действия во имя свободы, Пилсудский же это умение чувствовать и эту культуру возвел в абсолют и превратил в несравненный фактор государственной жизни. Польская политика и дипломатия особенно в последние несколько лет отличались глупостью: война с гитлеровской Германией, систематический подрыв Лиги Наций, рукоплескание австрийскому аншлюсу, оскорбление Литвы ультиматумом Бека 1938 года, благословленном Гитлером и Муссолини и психологическим моментом аншлюса Австрии, прельщение подачкой из немецких рук в виде Заользья при спекуляции на трагедии Чехословакии. А из отдаленного прошлого подобным был метод захвата Вильно в Литве. Сегодня, когда наступил черед Польши в захватническом марше Гитлера, эти политические ошибки сказываются. Однако в своей самообороне и своей активной любви к свободе Польша предстает во всем величии.

17:30

Англия в одиннадцать часов утра, а Франция в пять часов объявили войну. Радио передает о многолюдных манифестациях перед посольствами. Теперь это уже не самая мучительная война Польши и Германии, а новая мировая война. Вечером пришло известие, что немцы взяли Ченстохову. Тем не менее, все пути сходятся в Варшаве. И Польша уже уменьшилась.

17:00

Ожидание в мирном Дельцшене, отрезанном от мира, особенно тяжело. Все прислушиваются к каждому звуку, всматриваются в каждое лицо, обращают внимание на все. Но ничего не понятно. Все ждут газет и ничего из них не узнают. Сейчас я склонен думать, что грядет война с великими державами.

16:45

Война! Вот она, дорогушка (потирание рук — судорожно). Ну что ж — босые, голодные пойдем воевать. Впрочем, что я говорю — нас оденут и накормят. Мы голодны здесь, а там — мы будем сыты.

У всех состояние напряженного ожидания больших событий. Как перед грозой.

15:53

Мы оказались в состоянии войны с 11 утра сегодняшнего дня. От правительства Германии не было получено никакого ответа на требование покинуть польскую территорию.

Пока нет определенных новостей о том, какие военные действия на самом деле происходят. Немцы взяли Данциг и атакуют коридор с 4 позиций на севере и юге. Из иного только взаимные претензии по поводу воздушных налетов, количества сбитых самолетов и т. д. Из сообщений Sunday Express и других источников ясно, что первая попытка прорыва уже предпринималась британскими войсками во Франции. Подразделения войск в полном обмундировании непрерывно покидают Ватерлоо, но не в огромных количествах за раз. Читать дальше

15:45

Сегодня в 5 ч. дня должен решиться вопрос о войне Франции и Англии в защиту Польши, которую немцы бомбардируют уже 3 дня.
Вчера мы получили газовые маски.
Приходил проститься милый юноша Луи, который часто у нас работал в саду и по хозяйству.
Наша Мари получила телеграмму от сына-авиатора и уехала с ним проститься.
Мой бедный Ни чувствует себя еще очень слабым после болезни, но вчера сообщил, что составил план второй главы своей новой книги. Удивительная способность работать, несмотря ни на какие условия жизни!

15:20

Различные правительства уже ломают голову над тем, кто виноват. Германия утверждает, что Польша напала первой и что поляки могли делать все, что хотели, под защитой англо-французской гарантии. Здесь, в Швеции, мы видим только то, что Гитлер хочет войны или же не может найти способ избежать ее, не потеряв лица. Совершенно очевидно, что Чемберлен сделал все возможное, чтобы сохранить мир; именно поэтому он пошел на уступки в Мюнхене. На этот раз Гитлер потребовал «Данцига и коридора», но в глубине души он, вероятно, хочет править всем миром. Какую позицию займут Италия и Россия? Польские источники сообщают, что первые два дня войны в Польше унесли 1500 жизней.

15:00

Светит солнце. Хороший теплый день, эта земля могла бы быть прекрасным местом для жизни. Сегодня в 11 часов утра Великобритания объявила войну Германии, а после нее и Франция, правда я не знаю точно, в какое время. Германия получила ультиматум от Великобритании с требованием до 11 часов вывести свои войска из Польши и начать переговоры. В таком случае считалось бы, что вторжения в Польшу не было. Но к 11 часам не было получено никаких заверений, и Чемберлен сказал в своем выступлении перед британской нацией в воскресенье днем: «Следовательно, наша страна находится в состоянии войны с Германией».

14:20

Тогда — 25 лет назад — писала, теперь не могу.
Англия объявила войну.
В Польше уже 1500 убитых от налетов.
Париж черен как уголь и пуст. Каждую ночь (и сегодня) ждут бомб.
У Терезы тихо, тихо.
Дома — Терапиано, Мандельштам, Г. Иванов, Мамченко, Фельзен — Илюша!
Не уезжает!
Окна оклеены бумагой накрест.
Италия еще ждет.

14:00

Люди празднуют на улицах: страшная, несознающая, жестокая, изменчивая толпа – готовая как целовать, так и бросаться, одинаковая, что в Варшаве, Лондоне, Париже, или Берлине. Все кажется бездумным, бессмысленным. Бедная моя жена. Возможно, ее братьев уже нет в живых, они оба на передовой, Хайнц – в танковом полку, Клаус – в пехотном. Вчера я слышал, что поляки обезвредили около ста танков. Будет ли Швеция в этот раз вне этого? Потребуется умелое лавирование, большая осторожность и много удачи.

13:40

7 вечера. Англия объявила войну. Кончается и этот период жизни.
Заходили Муравьевы — Игорь Ник. и Таня. Они разорены — у них большое имение в Польше.
Вчера обили окна синей или черной бумагой, сделали синие абажуры. Весь Грасс был темен. Видела, как уходили стрелки на позицию. Третий раз провожаю на войну молодых людей. Французские солдаты не похожи на наших, и идут они иначе, нестройно, нет той выправки, какая была у наших. Но дерутся хорошо. Жаль их. Им было жарко. 

13:00

Когда мы спускались по лестнице в тесном фойе громкоговоритель вещал на польском. А затем зазвучал «Боже, храни короля». Мы остановились, и я прислонилась к стене. Для меня это был худший момент войны. Первые реакции всегда носят личный характер, и я подумала о годах, проведенных в штате Лиги Наций и организации Голос за Мир. Все, ради чего мы работали, казалось утраченным. Лондон будут бомбить, а друзья и здания, которые я любила, будут уничтожены. Мысли полетели еще дальше. Будет ли будущее Европы таким, каким его видел Уэллс в своем «Облике грядущего»? Уничтожение, чума и анархия? Или мы должны, в конце концов, построить новую и лучшую Лигу Наций? Или Федерацию Европы? Можем ли мы установить социал-демократию, если мы уничтожим эту новую тиранию, хотя мы не смогли установить ее после уничтожения старых? Между тем польский носильщик побежал вперед и поцеловал мои руки, а радио переключилось на Марсельезу. Я почувствовала себя дурно и осознала, что ни Британия, ни Франция не могли предотвратить попадание всех этих людей в руки немцев.