Новый пост

читать с начала
Следите за Историей Будущего

Какое ужасное утреннее пробуждение. Аттолико телеграфировал в девять, что ситуация безнадежна и что, если ничего нового не случится, война начнётся через несколько часов. Я быстро направился в Палаццо Венеция. Мы должны найти новое решение. Получив одобрение Дуче я звоню Галифаксу и сообщаю, что Дуче сможет вмешаться и вступить в разговор с Гитлером, только если тот преподнесет богатый трофей: Данциг. С пустыми руками он не сделает ничего. В свою очередь лорд Галифакс просит меня надавить на Берлин, чтобы преодолеть некоторые процедурные сложности и установить прямой контакт между Германией и Польшей.

 


Таковы последствия мер, предпринятых в последние несколько дней, или, другими словами, последствия слишком большой огласки по поводу скудных результатов слишком многих мер, предпринятых за последние несколько дней. Я информирую Дуче. Он потрясен. «Это война, — говорит он, — но завтра нам необходимо заявить Большому совету, что мы не станем выдвигать войска». Завтра будет слишком поздно. Англичане и французы могут к тому моменту совершить поступки, которые усложнят любое подобное заявление.

Я предлагаю позвать Перси Лорейна, и я разглашу ему военную тайну. Если разразится скандал, я готов пожертвовать собой, но это спасет ситуацию. Дуче одобряет этот план. Перси Лорейн приходит ко мне. Я рассказываю ему, что случилось, а потом говорю, как будто больше не могу молчать: «Но зачем же вы хотите сотворить непоправимое? Разве вы не понимаете, что мы никогда не начнем войну против вас и французов?» Перси Лорейн тронут. Он вот-вот расплачется. Он берет обе мои ладони в свои и говорит: «Я знаю это уже пятнадцать дней. И отправил эту информацию телеграммой своему правительству. Меры, предпринятые за последние дни, пошатнули мою веру. Но я счастлив оказаться сегодня в Палаццо Киджи».

✍    Также в этот день

Все против войны. Люди открыто об этом говорят. Как страна может вступать в большую войну, если население настолько против? Еще людей бесит, что их держат в неведении. Один немец мне вчера сказал: «Мы ничего не знаем. Почему нам не рассказывают, в чем дело?» Я думаю, сегодня утром оптимизм начал таять и в официальных кругах. Гасс считает, что у Гитлера остался всего один козырь — соглашение со Сталиным атаковать поляков со спины. Я сильно сомневаюсь в этом, но после русско-немецкого пакта возможно всё. Некоторые считают, что Большой Мальчик теперь пытается рискнуть — но как?

Вчера вечером Риббентроп вызвал к себе Хендерсона и разразился тирадой о том, насколько отвратительны ему эти тактики британцев и поляков, служащие тормозом всех процессов. Немецкое правительство было готово сделать вполне приемлемое предложение, которое Риббентроп зачитал Хендерсону. В первую очередь оно содержало следующие пункты: Данциг должен быть передан Рейху, но демилитаризован; референдум в главной части Коридора и, в зависимости от результата, установление либо немецкого  транспортного маршрута с востока на запад, или польского маршрута с юга на север в Гдыню, которая останется за Польшей. Эти определенно умеренные условия больше не актуальны, потому что переговорщик со стороны Польши так и не прибыл. Поэтому Германии больше ничего не оставалось как предпринять действия для защиты собственных прав.

Вчера днем Дмитриев. Миша с ним — на Ленинских горах на байдарке.

Вечером у нас Оля и Женя Калужский. Со слов Оли — Немирович не может успокоиться с этой пьесой и хочет непременно просить встречи с Иосифом Виссарионовичем и говорить по этому поводу.

Сегодня мы с Мишей и Марикой на пароходике на Ленинские горы. Там Миша ездил опять на байдарке, а мы сидели на станции.

Вечером у нас Федя. Миша прочитал ему половину пьесы. Федя говорил — гениальная пьеса и все в таком роде. Высказывал предположения, что могло сыграть роль при запрещении: цыганка, родинка, слова, перемежающиеся с песней. 

Я, как вы знаете, все свое время и силы посвящаю заключению нашего контракта. Какое облегчение в теперешние времена иметь возможность «сбежать» в другие столетия. К счастью, есть надежда, что Чемберлен будет твёрдо держать свои позиции.

Сегодня Гитлер провернул свой типичный свинский маневр. В девять часов вечера немецкое радио прекратило вещание и принялось объявлять условия, предъявляемые Германией в отношении Польши. Меня поразила их разумность, и поскольку я был в эфире и мне требовалось немедленно перевести их нашим американским слушателям, я упустил главную уловку. Она заключалась в том, что Гитлер требовал, чтобы Польша направила полномочного посла для «обсуждения» этих требований до наступления вчерашнего вечера, хотя предыдущим вечером они только были переданы Хендерсону. Читать дальше

Прошу Вас в подходящей форме сообщить Государственному департаменту, что фюрер благодарит Президента Рузвельта за послания от 25 и 26 августа. Фюрер в свою очередь сделал все возможное для урегулирования немецко-польского вопроса дружеским путем, в частности, в последний момент принял предложение британцев о посредничестве. Однако все эти попытки не увенчались успехом из-за позиции Польского правительства. Прошу Вас ознакомиться с подробностями в сегодняшнем официальном коммюнике Немецкого информбюро и воспользоваться ими надлежащим образом.

Послу Польши в Великобритании

В связи с Вашими докладами я прошу Господина Посла запросить встречу у министра иностранных дел или госсекретаря и сообщить следующее:

- Сегодня ночью польское правительство получило информацию от британского правительства об обмене мнениями с правительством Рейха относительно возможности прямого соглашения между правительством Рейха и правительством Польши.

- Польское правительство в благоприятном духе рассматривает предложения британского правительства, которому в ближайшие часы даст официальный ответ по этому вопросу.

Слушаю радио в 12 д. «Известия» – стахановцы – уголь; киргизы идут в партию. Звеньевая колхоза. Свекловичный комбайн: он еще лучше. Коллектив полярников. Знатные люди, стахановцы, орденоносцы. У нас зима: снег, мороз, айсберги.

Провал мобилизации в Польше.

Панамский канал под охраной.

Обыск на «Бремене». Чешские фашисты.

Когда работа бывает напечатана, писатель «умнеет» за счет других, случайно может сделаться «умным» совершенный дурак, подобно тому, как это постоянно бывает в учреждениях.

Несмотря на то, что ничего еще не появилось в газетах, происходит очень многое. Произошла целая серия небольших взрывов, направленных на уничтожение собственности немецкого меньшинства и в целом неэффективных. Затем открылся факт серьезной диверсии на железной дороге. Замысел был раскрыт после того, как был застрелен полицейский.

Вечером пошли с Агнией в «Globe». Смотрели прелестную комедию Оскара Уайльда «Как важно быть серьезным». Играли артисты замечательно. Картина «доброго, старого времени», когда еще не было ни автомобилей, ни радио, ни аэропланов, ни воздушных бомбардировок, ни Гитлеров и Муссолини, вставала как живая. Смешные и наивные люди жили тогда, если судить их нашими современными масштабами. Весело посмеялись два часа. И на том спасибо.

А когда вернулись после театра домой, радио принесло сенсационную новость: 16 пунктов требований Гитлера к Польше. Немедленный возврат Данцига, плебисцит в «коридоре», интернациональная комиссия из представителей Италии, Англии, Франции и СССР, голосование в 1940 г. и т.д. и т.д.

Что это? Шаг назад? Спуск на тормозах?

Сомнительно. Гитлеру уже поздно отступать. Вернее, это какой-то маневр. Какая-то попытка втереть очки мировому общественному мнению, а может быть, и германскому населению перед решительным «прыжком»?

В Польше всеобщая мобилизация. Прервано железнодорожное сообщение между Польшей и Германией. Новые послания: Гитлер — Даладье — Чемберлен.
Если Польша струсит и в последний момент отдаст Данциг, то это не принесет долгого мира и на будущее лето опасность войны будет еще сильней, ибо сильнее станет Германия. Вероятно, ближайшие дни все решат. Но долго ли США и СССР сумеют оставаться нейтральными?
Вечером дождь, но тепло. Пишу письмо Лёве.
Все эти дни плохо работается.